С 1 ноября у нас, как у всех российских школьников, заслуженные каникулы. И наши тренеры решили организовать нам сборы – подготовку к зимнему сезону. Хотя в тайне мы надеялись, что едем отдыхать.
Ранним утром, 3 ноября, мы загрузили наш «ИЖ-Комби» и вперед – навстречу приключениям! Тихо — мирно доехали до Костромы с нашим крутым водителем Светланой Александровной Кабешовой. На самом деле 110 км в час – это не так уж и тихо. А если к этому добавить, что у Светланы взгляд был с легкой поволокой и устремлен в свое женское будущее, то мы были очень рады, что машин на дороге немного.
Нас поехало шестеро: две Маринки (Носкова и Могильникова), две Светы (Адамова и Светлана Александровна), Александр Сергеевич и Наташа Теперик, поэтому дежурной игрой у нас было периодически загадывать желания.
Пока мы ждали Михаила Юрьевича Басова, который должен был нас отвезти в собственную дальнюю деревню Басовку (прежде — Малая Горка), мы решили подкрепиться в местном кафе «Лакомка».
Какое замечательное кафе! От запаха съестного у нас начал работать рефлекс, как у собаки Павлова: всякие липазы (девочки мы грамотные, почти что отличницы) начали свою работу. Мы лакомились блинами с яйцом и кофе с молоком – приятненько и сытненько. При этом выяснилось, что большинство девчонок первый раз едят в кафе – вот какие они у нас скромные!
Сменив лошадей, наш «Комби» на фольксваген Михаила Юрьевича, мы поехали дальше. Дорога была длинная, но нам было не скучно. Михаил Юрьевич был в ударе, поэтому рассказывал нам много познавательного и интересного. Наш мозг тщательно пытался переработать его рассказ.
Мы узнали о проживавших на территории костромской области людях -угро-финских племенах мерянах, особенностях их облика и характера, их традициях и обычаях. Он перекинул мостик в теперешний день и дал лаконичную характеристику нынешним жителям костромской области. Но Михаила Юрьевича понесло дальше и быстрее. И на скорости 100-120 км в час он неожиданно выдвинул тезис о том, что все русские сказки всегда плохо и печально заканчиваются. Таков наш менталитет. Это нас больше всего поразило. И тут наш экскурсовод процитировал Писемского (авторизированный пересказ): «Карамзин приписывает русскому человеку сентиментальность. Но это не правда. Русский человек может повеситься или быть повешенным, зарезаться или быть зарезанным, но ходить печально с ромашкой вдоль ручья он не будет». Наша Светлана Александровна сразу заколдобилась от подобного высказывания.
Так вот, судьба русских сказок. Обычная «Репка». Вроде бы, все закончилось успешно, и репка благополучно выдернута. Ан, нет! Неизвестно, кто ее съел, и не сгнила ли она где-нибудь в погребе. Была бы украинская сказка, то каждый бы надкусал свой кусок. Была бы еврейская, то ее продали бы и получили приличный доход. А сказка про колобка вообще сплошной боевик. Дети пугаются, плачут. А почему, вроде бы все хорошо? Съели колобка, что в этом такого, да как-то грустно.
Рассуждения Михаила Юрьевича, наконец, открыли нам глаза на всю правду о таком замечательном сказочном герое, как Дед Мороз. Женат он, по сказаниям, на суровой Зиме, а дочка Снегурочка почему-то у него от Весны. И вообще, как зашлет он своих отморозков (пургу, метель, заморозки, снег и т.д.), зима так раньше и начнется. Вот так мы познавали народные традиции и предания.
По дороге мы проезжали райцентр Островское, а вскоре – поворот на музей-заповедник — Щелыково. Это имение самого Островского, труды которого мы изучаем на данный момент в школе: «Буль! Екатерина, ты была не права» — луч света в темном царстве, «Бесприданница». Кстати, и Снегурочка, дочка Деда Мороза изложена на бумаге Островским. Проезжали Кадый, а потом Макарьев. На этом месте более 500 лет назад православный святой Макарий Унженский – Желтоводский основал мужской монастырь. Потом вокруг монастыря вырос город. Интересно, что и сейчас монастырь существует, но как женский.
Мы и не заметили, как пролетели двести с лишним верст.
Доехали до деревни Карьково, а потом еще пешком с пожитками пару километров.
И вот она – Басовка! Четыре красивых дома. Все рубленные. С русскими печами, баня. Деревня стоит на высоком яру. И по всему пространству расстилаются бескрайние леса в легкой дымке, вдалеке протекает река Унжа, заметная только темными пятнами, а вдоль нее, как бы параллельно, тянется крутой яр – склон с перепадом высоты метров 60 покрытый перелесками.
Дом, в котором мы жили, был двухэтажный. На крыльце висели два больших старинных колокольчика. На одном из них был датирован год: 1804. Конечно, мы в них звонили при каждом удобном случае. Внутри дома все стены были украшены аппликациями, вышивками, поделками, картинами. Печка была большая, белая, со столбиками – березами по бокам, украшенными ручной резьбой. А на одном из них висел здоровенный лапоть.
В дальнейшем растопка печки доставляла нам огромное удовольствие. Некоторые (Наташка Теперик) даже к концу сборов постигли кое-какие тонкости растопки печки и могли самостоятельно ее затопить.
Внутренняя отделка дома была выполнена из натурального дерева, поэтому и запах был для нас необычным — деревом. Даже занавески на окнах были по-особому повязаны. В углу комнаты стояло дерево с различными зверями деревянными, кепками и прочими необычностями, часть из которых была подарками, а часть — просто забыли. Последним штрихом убранства комнаты был длинный стол, стоящий посередине с букетом полусухих цветов – бархатцев, от которых еще шел легкий аромат.
На улице впечатляла качель, повешенная на прясле (нетолстом бревне) между двух огромных деревьев.
Чтобы соответствовать высокому званию спортсменов, мы решили немного пробежаться по окрестностям. Пробегая через поле, мы видели большие стога сена. Этим же вечером мы пошли в баню, представьте, русскую, потому что мы патриоты. А в финскую — нас никто и не звал, к тому же, ее и не было в наличии. Мы парились сильно, потели, хлестались веником, поддавали, закаляли свой характер.
Попарившись, как следует, мы дружно заснули. Валентины Павловны с нами не было, а Светлана Александровна сама горазда поспать. Александр Сергеевич рисовал карту данной местности, и ему было все равно, сколько мы изволим спать.
Проснувшись, мы побежали зарядку. А на основной тренировке мы бесстрашно взлетали на гору так, что зайцам страшно становилось. А на горе мы еще тянули эспандер. Временами здесь шел дождь, все тропинки были скользкие. Стоит только отвлечься, подумать – и ты уже валяешься в этой грязючке. За тренировку каждый из нас успевал навернуться хотя бы один раз. А чистюли Маринка Носкова и Наташка Теперик после неудачного падения полоскались в ручье и одновременно пропитывали соединениями железа свою одежду. Вода в этих краях необычная, цвет у нее желтоватый из-за этого железа. Мы тренировались, как газели или ГАЗели. Взлетали в гору на четвертой скорости, интенсивно дыша и получив очередную порцию молочной кислоты, выбирали вариант пути до КП по карте, затем, как Арнольд Шварцнеггер тянули эспандер, и после спускались вниз по крутому склону без тормозной жидкости. Пролетавшие мимо свиристели звенели: «Нам бы их проблемы!»
Как завещал великий Ленин, даже в каникулы мы учились. Изучая конгломераты и урбанизацию, Светка Адамова предложила активно отдохнуть. Это звучало красиво «Кирпичная симфония». Да, да, вы правильно поняли. Поскольку Михаил Юрьевич собрался перекладывать печку, в коридоре у него лежало пятьсот кирпичей. Мы их тягали всеми частями тела: руками и ногами, из разных положений. Советуем попробовать, очень способствует. Изобретателем упражнений был Александр Сергеевич.
Очень мы запали на лошадей Михаила Юрьевича. Такие большие у них головы и глаза! Пробовали на лошади Стешке кататься. Она, наверное, Стефания, если полно называть, была выменена у цыган. Про одну из наших наездниц (Светку Адамову) мы подумали: «А трезвая ли она?». Поскольку никто, слезая с лошади, не упал, а она плюхнулась в грязь и прямо на попу. Лошадей Михаила Юрьевича перед катанием надо спрашивать: «Лошади, лошади, какое у вас настроение?» Мы гладили лошадей, стоящих в стойле по морде, по носу. А Светка Адамова сказала, что им это щекотно и они этого не любят. Откуда она знает, уж не была ли она в прошлой жизни лошадью? Маринку Носкову, как бы в подтверждение, лошадь слегка куснула. Она чуть-чуть не испугалась.
В нашем доме постоянно звучала музыка — жужжания мух. Они забирались в плафоны, падали на пол и ездили на спине, забивались в углы. И это, не смотря на начало ноября, когда им пора спать. Тоже нашли приют у гостеприимного Михаила Юрьевича.
Но вот, карта почти нарисована, сборы закончились, пора к своим «верблюдам». Темнота застигла нас в пути. Поэтому пришлось переночевать в Костроме, а утром, вшестером на нашем «Комби», мы домчались до Волгореченска. Догнав ивановский автобус, мы высадили Светку Адамову за вредность и посадили ее на автобус.
В гостях хорошо, а дома лучше. Наша собака Ева говорила: «Вьють» и терлась о нас — очень соскучилась, и мы по ней тоже.
Вот так мы и начали готовиться к зимнему сезону. Теперь любые лыжни нам не страшны, только бы снег выпал.
М.Носкова, М.Могильникова
Ноябрь, 2003